А. А. ГУММАТОВ (АЛАКБАРИ АЛАКРАМ ГУММАТЗОДА) Штрихи к политическому портрету

А. А. ГУММАТОВ (АЛАКБАРИ АЛАКРАМ ГУММАТЗОДА) Штрихи к политическому портрету

Ф. Ф. АБОСЗОДА

(Начало в пр. номере)
Поэтому вслед за Че Геваром, они наивно думали, что, если понадобится, они смогут перевернуть весь мир!
В результате эти молодые политики легко попадали под влияние наиболее опытных политиков, представителей советской номенклатуры, которые прошли все ступеньки советской политической пирамиды, были знакомы с механизмом дворцовых интриг, имели достаточные возможности для финансирования национально-освободительного движения и, наконец, имели мощную социальную базу у себя на родине. Для Азарбайджана таким человеком был Г. А. Алиев. Многие наивно думали, что он якобы доживал свои последние дни в Москве. На самом же деле, с присущим ему блестящим политическим чутьем, под освежающим ветром перемен, он почувствовал новый прилив энергии (Как не вспоминать слова Л. Фейхтвангера о том, что «власть даже пустого человека наполняет содержанием»).
Поднявшись до самой верхней ступеньки советской пирамиды власти и, как опытный кагебешник, прекрасно зная национальную психологию своих соотечественников и имея неограниченные финансовые возможности, он умело манипулировал сознанием этого поколения молодых политиков. Неслучайно Народный фронт Азарбайджана, созданный другими людьми, в т. ч. и А. Гумматовым, очень скоро перешел под влияние Г. Алиева – люди из его клана занимали там все руководящие посты. Кроме того, поток беженцев из Армении в конце 80-х гг. сознательно был направлен в Баку, что создало надежную социальную базу для Алиева. Все это дало ему возможность направлять национальное движение в целом, а также отдельных его представителей в нужное ему русло.
В этом смысле без преувеличения можно констатировать, что большинство тех молодых политиков, которые были родоначальниками национально-освободительного движения азарбайджанского народа в конце 80-х гг. прошлого века, были «детьми» Г. Алиева!
Конец 80-х гг. прошлого века в борьбе азарбайджанского народа за независимость вошел в историю как период «площади Свободы». После десятков лет аморфного состояния сотни тысяч людей как быстротечная горная река хлынули к главной площади г. Баку. Одного намека тех молодых политиков иногда хватало, чтобы бесконечный людской поток направился в нужном направлении и при этом смыл с пути всё, что не нравилось им. Сотни тысяч людей – тюрки, талыши, лезгины, курды и т. д. - вместе пели революционный гимн талышского поэта Али Насира «Родная страна!». А посланники Ланконского Народного фронта под руководством А. Гумматова в это время находились на трибуне…
Самонадеянность, этих людей на площади Свободы иногда приводила даже к культу личности. Если учесть, что человек есть существо не только рациональное, но и иррациональное, живущее не одним разумом, но и чувством, тогда такое явление не должно вызывать удивление. Настроение этих людей без преувеличения можно было охарактеризовать одним словом: пафос! А доказательством этому могут послужить их поступки. Так, свержение советской власти А. Гумматовым в г. Ланкон в январе 1990 г. (за все годы советской власти на всей территории СССР это был первый случай такого рода!) и установление там народной власти в течение 10 дней можно считать результатом именно этого пафоса! Впоследствии его выступление на суде еще раз подтверждает нашу мысль: «Если сыновья и дочери моей Родины по сегодняшний день не были бы жертвами бандитских пуль, я себя мог бы считать виновным. Если в моей родной земле, в Нагорном Карабахе и Карки, восстановился бы суверенитет Азарбайджанского государства, я себя мог бы считать виновным. Если руководители государства обеспечивали бы наше национальное достоинство, путем выполнения своих конституционных обязанностей, …я мог бы себя считать виновным. Я и мои сподвижники виноваты в одном: мы без всякой оглядки поднялись на защиту Родины»! «Моя Родина», «мой народ» - такого рода выражения все время были у них на устах…
Январские события 1990 г. разбудили многих. Очнувшиеся оглянулись вокруг и убедились, что те, кто все это время призывал народ на бой, на самом деле остались в живых и ни один из них не погиб под советскими танками! Многие окончательно поняли, что ни родина, ни народ принадлежат не Гумматовым и Али Насирам, а совсем другим людям.
Я убежден, что январские события стали первым серьезным уроком и переломным моментом в формировании политических взглядов А. Гумматова, решающим этапом в его политической биографии! Основными итогами этого периода является то, что, во-первых, он получил первый необходимый опыт политической борьбы; во-вторых, у него сформировалась собственная нравственная позиция: он был лидером, он был «везде свободным», он был бунтарем! Если выражаться словами Ф. Ницще, высокие жизненные силы и воля к власти отличали его от остальных. Это была «сильная, волевая, красивая и развитая личность, возвышающаяся над человеком, как тот возвышается над обезьяной»; в-третьих, в нем выявились незаурядные организаторские способности
Во время Ланконских событий 1990 г. газета «Комсомольская правда» писала: «Так что же происходит в Ленкорани сегодня?
Внешне – ничего особенного. Работают предприятия и магазины, идут вдоль обочины дороги ребятишки с портфелями, возвращаясь из школы».
Представьте, эти слова были написаны в 1990 г., когда в Азарбайджане господствовало полное безвластие и анархия, когда каждый делал то, что ему казалось справедливым. За время народной власти в Ланконе – я бы сказал, не очень-то спокойном городе с точки зрения порядка - не было зафиксировано не одного противоправного действия!
Наконец, эти годы доказали, что А. Гумматов политик бескорыстный, справедливый, оценивающий людей по их поступкам.
Второй этап в политической биографии А. Гумматова начинается с момента его ареста в здании НФА в декабре 1990 г. По всей вероятности, тогда он должен был понять окончательно, что в национально-освободительном движении идет процесс группирования и Народный фронт уже принадлежит алиевскому клану во главе с Эльчибеем, а не Азарбайджану. Его вступление в Азарбайджанскую социал-демократическую партию и попытки привлечь туда и талышское национальное движение, видимо, этим и объясняются. Такого человека видеть в своих рядах желала бы любая из существующих в то время в Азарбайджане партий. Неслучайно, что он скоро стал заместителем председателя АСДП. Этот этап в его политической биографии мы условно называем «период растерянности»
Надо отметить, что многие в тот период были в состоянии растерянности и даже шока, так как не могли понять, что же на самом деле происходит с Народным фронтом и в целом в Азарбайджане. Часть таких людей, которых морские волны бросили на берег, и собрались в этой партии. Достаточная подготовленность большинства членов партии, особенно его руководителей – братьев Ализаде, - и поддержка со стороны Муталибова была их единственной надеждой в политической борьбе. Избрание за короткое время Араза Ализаде «таким же путем, как и всех остальных депутатов» (слова принадлежат А. Ализаде) депутатом Верховного Совета республики и пр. в одно время усилило такие надежды. Но эта партия не могла бы иметь сильных позиций на политической арене Азарбайджана. И причиной этого была вовсе не поддержка ею А. Муталибова, так как впоследствии и Г. Алиева она поддержала неплохо. Но, увы, и это ей не помогло. Значит, причину этого надо искать в другом.
Но А. Гумматов со своим бунтарским характером долго не смог бы находиться в состоянии растерянности. Он не смог бы заниматься спокойной партийной работой, когда в стране шла война. Поэтому скоро он начал создавать первые отряды будущей регулярной армии Азарбайджана с помощью военной техники покинувшей Ланкон советской дивизии. Таким образом, был создан Ланконский батальон. Сотни талышских джигитов во многом благодаря любви именно к А. Гумматову (матери только ему доверяли своих сыновей – это факт!), отправились в Карабах, чтобы защищать Родину!
Как только Р. Газыев стал министром обороны Азарбайджана, А. Гумматова назначили его заместителем, чтобы отнять у него Ланконский батальон.
Руководство НФА никак не могло бросить такого бунтаря, как говорится, на произвол судьбы вместе с регулярной армией, прошедшей полную боевую подготовку под его же руководством, и главное - в Ланконе! Власти боялись его и никак не могли забыть переворот 1990 г. Неслучайно же именно руководители НФА – Эльчибей и Б. Вахабзаде тогда публично в печати осудили его поступок. Если бы тот переворот совершил бы не талыш по национальности, а тюрок, они наверняка гордились бы им! Анализ сегодняшнего дня показывает, почему тогда А. Гумматова долго пришлось уговаривать, чтобы он согласился стать заместителем министра обороны!
Но, с другой стороны, работа на посту заместителя министра обороны пошла ему на пользу. Главным итогом этого периода стало его окончательное возвращение к своим корням! Он окончательно понял, кто есть кто в Азарбайджане. (По меткому выражению лорда Актона, «сознавать национальную природу революции люди начинают понимать не во время ее подъема, а в период ее завоеваний». - Выделены нами. – Ф. Ф. А.).
Это был период, когда людей демонстративно снимали с высоких государственных постов только за то, что они были талышами; когда выражения типа «талыш не может быть генералом» (хотя еще в Российской армии до октябрьского переворота служили свыше 20-ти генералов-талышей!), «талыш не может быть национальным героем», «другом тюрка может быть только тюрок», «Боже, храни тюрка» и т. д., были подняты на уровень официальной государственной политики. А. Гумматов в таких условиях со всей ясностью понимал, что слово «талыш» висит над его головой как дамоклов меч! Политика правительства Эльчибея – И. Камбара привела к трагическим для республики последствиям. Тюркский язык был объявлен государственным языком; окончания – ов и - ев в фамилиях были заменены на тюркские –лы и -ли, в паспортах в графе «национальность» можно было написать только одно слово – «тюрок»!
Он стоял перед дилеммой: либо признать себя выродком (азарбайджанские тюрки таких людей называют «щарамзада») и записаться тюрком, либо «стать» талышом. Естественно, что он выбрал второй путь, но для этого надо было еще бороться (Были факты, когда граждан России, записавшихся в паспортах как «талыш», в республику даже не пускали!) Не имея действенных средств борьбы против ненавистного режима и чувствуя, что логический конец правительства Эльчибея не за горами, он подал в отставку. Возвратившись в родной город Ланкон, он «начал заниматься у себя на огороде» (слова принадлежат З. Ализаде).